В Равинии один русский мастер фортепиано в завораживающей манере выступления отдаёт дань уважения другому русскому мастеру
Когда армия сверчков решила начать один из своих фирменных концертов, Денис Мацуев, высокий, мощный 44-летний пианист сибирского происхождения с мальчишеской улыбкой вышел на сцену в среду на фестивале Ravinia вместе с энергичным и скромным 75-летним дирижером Леонардом Слаткиным.
И, не колеблясь ни секунды, члены Чикагского симфонического оркестра взяли свои инструменты, и Мацуев – при поддержке точного дирижирования Слаткина – приступил к завораживающему исполнению Концерта для фортепиано с оркестром № 3 С. В. Рахманинова.
Концерт был наполнен восхитительными мелодиями и виртуозными трелями, и Мацуев привнес такую мощь вулкана, изысканную лиричность и абсолютную текучесть в дьявольски требовательное произведение, что создалось впечатление, будто он сам, прямо в тот момент на сцене пишет эту демоническую музыку. В то же время оркестр сверхъестественно точно создавал идеальные волны звука, которые помогали продвигать вперёд весь «корабль» концерта.
В Мацуеве Рахманинов (такой же виртуозный пианист, исполнивший дебют собственного сочинения в Нью-Йорке в 1909 году) явно нашел идеальную родственную душу – ту, которая может идеально исполнить одновременно требующие физической выносливости и романтические элементы концерта. И пусть большие сильные руки пианиста вас не вводят в заблуждение. Скорость смены темпа, текучесть и легкость его игры поразительны, и благодаря двум большим видеоэкранам по обе стороны сцены павильона зрители могли рассмотреть крупным планом то, как быстро они двигались. (Неудивительно, что пианист является художественным руководителем Фонда Сергея Рахманинова.)
Концерт, на всём протяжении которого рояль звучит почти безостановочно, начинается с большого выплеска энергии, и Мацуев не только вплёл в начало едва уловимые русские народные ритмичные мотивы, но в какой-то момент даже добавил легкий оттенок джаза (который он тоже исполняет). Солиста поддерживали превосходный ассистент главного фагота (Уильям Бьюкенен) и приглашенная главная флейта (Эмили Скала) вместе с прекрасными кларнетами и валторнами в те моменты, когда пианист плавно переходил от ураганной силы к самому легкому, почти воздушному звуку.
Во второй части струнные заиграли горестную тоскливую мелодию, а партия фортепиано была полна задумчивости, пока не началась новая буря, которая затем расцвела в роскошный романтизм, противопоставленный величию звучания всего оркестра. Но за всем этим восторгом следовало отчётливо яркое волнение, передаваемое фортепианной партией.
Третья и последняя часть прозвучала весомо, но при этом не тяжело. А затем в какой-то момент движущая энергия концерта, казалось, позволила музыке воспарить в эфир, прежде чем кратко прозвучали литавры, и фортепиано поставило в конце медленную, задумчивую точку.
Все это время Слаткин использовал свои изящные руки и выразительное лицо с восхитительной скромностью, и он, и оркестр были безупречно синхронны с Мацуевым.
После многократных вызовов на сцену и долгих стоячих оваций Мацуев, явно пребывая в озорном настроении, разразился двумя изобилующими техническими трудностями и требующими виртуозного исполнения исполнениями на бис. Первый, “Этюд op. 76 № 2 " Сибелиуса, просто слетел с клавиатуры благодаря легкой, но удивительно быстрой работе пальцев. Затем последовала сказочно дикое и демоническое произведение Грига «В пещере горного короля», сыгранное с несравненной дьявольской скоростью и яростью. Усмешка на губах пианиста была явным признаком того, что он прекрасно проводит время.
Хеди Вайс
« назад