«Денис Мацуев у друзей» в новом формате
С друзьями и для друзей
В этом году художественный руководитель фестиваля Александр Сладковский поменял формат: впервые за годы существования фестиваля в первом отделении Мацуев играет без оркестра сольную программу. Во втором отделении выступает с оркестром. «Первое отделение я играю сольно, второе — с моими друзьями, потому что я должен оправдать название «Денис Мацуев у друзей», — пояснил пианист перед началом концерта. До приезда в Казань Мацуев играл при аншлаге в Карнеги-холле, а затем 18 часов летел в Россию. Впрочем, это ни коим образом не отразилось на его игре и усталости не было и в помине.
После вступительного слова Юлиана Макарова в зале приглушили свет, Мацуев выходит быстрым шагом, словно боится расплескать то состояние, что уже сконцентрировалась в его душе, и садится к роялю. Для первого отделения музыкант выбрал две сонаты Бетховена и балладу Шопена. Зал словно остается один на один с музыкантом и его размышлениями.
Соната №17 Бетховена в трактовке Дениса Мацуева — страстное высказывание, шквал эмоций, когда очень выпукло проявляется темперамент музыканта. Три части этой сонаты — как три монолога, три изменяющихся психологических состояния одного героя, где лирическая стихия временами уступает психологическому «копанию» внутри себя.
Соната №31 трактуется Денисом Мацуевым на контрастах. От чувств идеалистически-мечтательных — к некой рассудительной интонации. От ирреальности образов — к реальности. Мацуев в этой бетховенской сонате — мечтатель и философ.
Что касается шопеновской баллады, то здесь кристальная ясность и прозрачность, характерная для великого польского композитора, была передана пианистом безукоризненно. Мы услышали, как это и должно быть в его балладе, «серебряного» Шопена.
«Ко мне ты вернешься, мне сердце говорит…»
Мир фьордов, троллей, северной суровой природы, царства снега и всполохов огня, безудержного народного веселья и печали — вот что приготовил для фестиваля «Денис Мацуев у друзей» главный дирижер и художественный руководитель ГСО РТ Александр Сладковский, выбрав для концерта музыку Эдварда Грига.
Сюжет Генрика Ибсена о Пере Гюнте, где перемешаны любовь и измена, верность и равнодушие, тоска, отчаяние и надежда, на него написал музыку Григ. И все это на фоне скупой норвежской природы, почти что языческих праздников и поэтических народных преданий и легенд. Все это было в огромной музыкальной композиции, с режиссерской точностью «поставленной» Александром Сладковским. Но не только это, как, впрочем, всегда у Сладковского, который не позволяет себе прямолинейности, и в выбранном им музыкальном материале всегда есть нечто неожиданное, какая-то нечаянная радость.
Мир фиордов, троллей, северной суровой природы, царства снега и всполохов огня, безудержного народного веселья и печали — вот что приготовил для фестиваля Александр Сладковский, выбрав для концерта музыку Эдварда Грига. Фото Романа Хасаева
Маэстро, словно проводник, вел нас от картины к картине, от печального прощания с матерью Пера Озе — в таинственную и мистическую пещеру горного короля, от прохладного, с кристально-чистым воздухом утра во фьордах — к безудержному веселью народного танца. К всплеску волны и запаху сосновых шишек в лесу Бергена, где летом любил проводить время Эдвард Григ.
Но разве только об этом писали Ибсен и Григ? Конечно, нет, поэтому маэстро вел нас к главному, к тому, ради чего создавали своего «Пера Гюнта» великий драматург и великий композитор. К вечной Сольвейг, имя которой с норвежского переводится как «солнечный путь».
Бережность и нежность — вот два слова, которыми можно было описать ту дирижерскую манеру Александра Сладковского, когда ведомый им оркестр «рассказывал» о вечной женственности. В этом была некая тоска и стремление к идеалу — «Увянут все цветы, снегом их занесет, снегом их занесет. Но ко мне ты вернешься, мне сердце говорит, мне сердце говорит…».
«Песня Сольвейг», девушки, ставшей символом женской верности, которая в стихотворении одного русского поэта «прибегала на лыжах и улыбалась пришедшей весне», — это щемящий гимн любви, ее потере и новому обретению. Это — молитва и заклинание одновременно. И, сидя в зале, невозможно было сдержать предательски побежавшие по щекам теплые слезы.
Естественно, было и выступление на бис. После того как аплодирующий кричащий «браво» зал успокоился, а на это понадобилось несколько минут, программа продолжилась знаменитым григовским концертом для фортепиано с оркестром. На сцене снова был Мацуев, на этот раз в окружении друзей — татарстанского симфонического и маэстро Сладковского. И виртуозная игра солиста слилась с виртуозной работой оркестра, демонстрируя ярко выраженную национальную тематику музыки Эдварда Грига в этом сочинении.
Естественно, было и выступление на бис. Спрогнозировать, что будет исполнено, было несложно. Конечно, «В пещере горного короля». Но «Песня Сольвейг» все еще звучала в душе: «Ко мне ты вернешься, мне сердце говорит…»
Мамаева Татьяна
« назад