Спектакль двух друзей, не считая оркестра

И вновь в стенах Государственного большого концертного зала имени Салиха Сайдашева проходит музыкальный фестиваль «Денис Мацуев у друзей», уже в четвертый раз. «Казанский репортер» решил узнать, что лежит в основе столь прочной дружбы всемирно известного пианиста и художественного руководителя, главного дирижера Государственного симфонического оркестра Республики Татарстан Александра Сладковского.

Они вышли к журналистам неспешной походкой, о чем-то переговариваясь друг с другом. И по тому как они шли, как смотрели друг на друга, как подхватывали незаконченные еще фразы и завершали их, чувствовалось, что эта дружба «всамделешная», не на показ, не ради рекламы.

– В личности артиста две составляющие черты – профессионализм и человеческие качества, –пояснил Александр Сладковский. – Денис демонстрирует самые высочайшие степени и того, и другого. Он потрясающий человек – надежный, преданный, с широкой душой. 

– Я рад, что мы дружим уже более десятка лет, – с обезоруживающей улыбкой тут же подхватил Денис Мацуев.– Стереотипы, сложившиеся в нас веками, диктуют понимание, что в провинции все – другой класс, более низкий. Я никогда с этим не соглашусь: казанский оркестр – уникальный коллектив. И Саша добавил ему неиссякаемой энергетики, способной покорить публику любого уровня. Огромное спасибо президенту Рустаму Нургалиевичу Минниханову, что он понимает – этот коллектив стал визитной карточкой Татарстана и не жалеет на него средств.

– Я уже много лет выступаю с Денисом, и мне всегда необычайно комфортно: я чутко ощущаю перемены в его настроении, мы с ним практически всегда на одной волне, – продолжил мысль Сладковский. – И наша многолетняя дружба дает большой результат. Так что этот фестиваль – не просто очередной знаковый бренд, это отражение наших реальных отношений.

– Этот роман с Казанью продолжается долгие годы, – снова заговорил Мацуев. – Публику невозможно, особенно в России, с одного раза поразить. Я в Казани был раз тридцать. И каждый раз это было стремление подтвердить свою любовь. Это как любовные отношения между людьми. Просто публика – такой собирательный образ. Каждый раз ты доказываешь, что ты ее достоин.

Несмотря на то, что пианист почти что «прописался» в нашем городе, каждое его выступление проходит с неизменным аншлагом. Не исключением стали и эти два вечера: билеты на них оказались распроданными задолго до объявленной даты концертов, несмотря на достаточно высокую цену. Мест на всех не хватило. Люди стояли и в проходах партера, и на балконе. 

Легкой пружинистой походкой в по-европейски элегантном фраке Сладковский прошел на дирижерский подиум.

«Иванова ночь на Лысой горе», которой открылся IV Музыкальный фестиваль «Денис Мацуев у друзей», – одно из четырех небольших произведений для оркестра Модеста Петровича Мусоргского, ни разу не исполнявшееся при жизни автора. Использованные тут необычная гармонизация и нетипичные приемы – не только многочисленные переклички в разных регистрах и партиях, но и переклички целых оркестровых групп, создающие общее пространственное звучание без выделенной мелодической линии, – сам композитор оценивал вполне трезво: «За это меня бы выгнали из консерватории…». Но ничего переделывать в произведении не хотел: «Думаю, что характер Шабаша именно таков, то есть разбросанный в постоянной перекличке, до окончательного переплетения всей ведовской сволочи; так, по крайней мере, Шабаш носился в моем воображении».

Уже после смерти автора этой новаторской фантазии для симфонического оркестра его друг Николай Андреевич Римский-Корсаков почти полностью переписал «Иванову ночь на Лысой горе»: в ней и состав оркестра иной, и музыкальные темы приобрели большую стройность и ровность. Так она и исполнялась вплоть до 1972 года.

Сладковский выбрал авторскую редакцию – и не прогадал. Мощное, на фортиссимо, бурное движение струнных, рисующее полет ведьм, пронзительные трели флейт, грузные «шаги» фаготов и литавр, судорожность и агрессивность всего диапазона оркестра удивительно гармонируют с экспрессивной, энергетически емкой манерой дирижирования самого Александра Витальевича. Кажется, звучание на пределе, но оно еще более усиливается, входя в сущность дирижера, управляя его телом. Или это его тело, извиваясь, корчась в неистовой пляске, рождает этот неистовый вихрь? 

Зал завороженно следит за каждым движением дирижера, за каждым изгибом его музыкальной мысли, подхваченным и воплощенным оркестром, послушным демонической воле Сладковского. 

Около десяти минут звучит эта музыкальная картинка, – как одно мгновение пронеслось ее исполнение Государственным симфоническим оркестром Республики Татарстан. И вот уже в последнем вихревом взлете струнных исчезает нечисть. Зал взрывается бурей аплодисментов.

Сладковский, по выражению Мацуева, «виртуозно упархивает за кулисы». Оркестр покидает сцену. Рабочие начинают на ней перестановку, выкатывая на авансцену рояль. Этот инструмент по заказу Дениса Леонидовича специально для Татарстана, исходя из акустических особенностей зала, изготавливали три года около двух тысяч специалистов.

Все замерло в напряженном ожидании кульминации сегодняшнего вечера: предстояла казанская премьера мацуевского исполнения знаменитого бетховенского произведения.

Но вот все готово для продолжения фестиваля: оркестранты на местах, готовы к диалогу с солистом. Мацуев вышел, нет – выбежал к роялю, вскинул в приветственном жесте руки, сел за инструмент и…

«Концерт № 3 для фортепиано с оркестром до минор, ор. 37» Людвиг ван Бетховен писал в год преодоления личных страданий и осознания новых творческих задач. Борьба страстей и покой созерцания, патетика и лиризм, минорная тональность и отголоски героических фанфар – все смешалось в этом произведении. У Мацуева оно получилось, почему-то, с ярко выраженным русским акцентом. Видимо, такая гамма чувств лучше всего может быть выражена через «русскость» исполнения, когда драматический конфликт наполнен светлой грустью о «невыразимом». 

Но светлый эпизод недолог, вновь разгорается борьба, и главная тема приобретает угловатые, грозные очертания. Денис Леонидович неистов. В концертах он не раз разбивал клавиши, рвал струны и ломал педали роялей. И сегодня он не сдерживает своих эмоциональных порывов. Невероятно виртуозная техника владения инструментом позволяет ему делать на рояле все, что он захочет, но еще в большей мере – делать все, что он захочет со своими слушателями.

Наверное, он это прекрасно понимает и сам. Звук, вырывающийся из-под его пальцев, то нежный, меланхоличный, то взрывной, мощный, управляет не только дирижером и оркестром, но и всем залом. Кажется, это единый организм, живущий в одном ритме с пианистом.

Думаю, что не найдется в мире такого человека, который бы не желал слушать игру Мацуева бесконечно, подчиняясь его гипнозу. Однако – стремительная кода в предельно скором темпе и все затихает.

Искупавшись в шквале оваций, Денис Леонидович, не кокетничая с публикой, дарит ей на бис еще Сибелиуса и Прокофьева, а затем стремительно убегает сначала за кулисы, а потом и из Государственного большого концертного зала имени Салиха Сайдашева.

А оркестр после небольшого антракта продолжает удивлять казанцев. В программе – «Симфония № 1 ре минор, ор. 13» Сергея Васильевича Рахманинова. Сладковский на сей раз чуть более сдержан, оркестр – наиболее глубоко и сильно выражающий красоту цельности и определенности.

Судьба симфонии почти трагична. «Едва ли будет слишком сильным сказать, что у ней нет недостатков, ибо она – сплошной недостаток», – почти в один голос утверждали те, кто услышал ее на премьере. Тяжело переживавший провал Рахманинов в течение последующих трех лет ничего не писал. А повторная премьера этого произведения состоялась по чудом восстановленной партитуре спустя сорок восемь лет. 

Монументальная широта образов, мрачный трагизм и страстно-экзальтированная интимность переживаний в интерпретации Александра Витальевича наполнились особым символическим смыслом. После взрывного, по-шампански искрящегося первого отделения, это произведение погружало в философические раздумья о смысле жизни. Тщательно выписанное Рахманиновым метафизическое видение, сметаемое потоком драматических коллизий, оркестр превратил в полифоническую картину изначальной Руси, исполненную еще не ясных до конца мотивов-зовов.

Овации, уход за кулисы и стремительное возвращение оттуда, бисы, и вместе с тем – зрелое раздумье о самом себе: таков итог первого фестивального вечера.

Но вернусь к главному для меня вопросу о том, что же роднит этих двух выдающихся музыкантов и оркестр. Быть может, умение быть яркими? Или умение быть искренними в выражении своих эмоций? Или наличие общего для них дара завораживать публику виртуозностью интерпретаций?

– Странный вопрос, почему я так много времени уделяю этому оркестру, – Мацуев вскидывает брови и по-детски наивно смотрит на меня. – Я просто счастлив быть соучастником чего-то нового и перспективного. От этого оркестра исходит невероятный драйв! На все знаковые для меня мероприятия я приглашаю только Государственный симфонический оркестр Татарстана. А через несколько дней мы оправимся в большой вояж по европейским странам, выступим в знаменитых концертных залах Европы: Concert Hall в Братиславе, Kufstein Arena в Куфштайне, Brucknerhaus в Линце, Musikverein в Вене, Musical Theater Basel в Базеле, Badisches Staatsteater в Карлсруэ. Там уже сейчас царит ажиотаж в ожидании музыкантов из Татарстана: многие меня спрашивают, что такое Tatarstan symphony orchestra.

Казанским коллективом с подачи Мацуева заинтересовалось агентство IMG Artists, которое специализируется на развитии оркестров, и готово на паях вложиться в это турне. Кто знает, может быть, это начало следующего – международного – этапа в развитии Государственного симфонического оркестра Татарстана? Во всяком случае, внешнюю форму музыканты уже обрели, осталось поверить в собственные силы и увидеть цель, как говорилось в одном из популярных фильмов о секретах прохождения сквозь непреодолимые препятствия.

6 декабря состоится главный концерт этого вояжа – в Золотом зале Венского музыкального общества. Программа, которая там прозвучит – Увертюра к опере «Руслан и Людмила» Михаила Ивановича Глинки, «Концерт № 2 для фортепиано с оркестром соль мажор, ор. 44» Петра Ильича Чайковского и «Картинки с выставки» Модеста Петровича Мусоргского в оркестровке Мориса Равеля, – будет показана телеканалом, посвященном классической музыке, джазу, музыкальному фольклору и балету Mezzo.

– На музыкальной международной карте мира пока что нет Государственного симфонического оркестра РТ, но мы над этим работаем, – улыбается Сладковский.

Сегодня вечером на IV музыкальном фестивале «Денис Мацуев у друзей» состоится «обкатка» этой программы. И казанцы уже в предвкушении очередного яркого спектакля двух настоящих друзей, не считая оркестра.

Зиновий Бельцев

Казанский репортёр: http://kazanreporter.ru/post/1686_spektakl-_dvuh_druzey-_ne_schitaya_orkestra